Наверное, многим в фильме Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», повествующем о Ледовом побоище, запомнился один художественный прием. Режиссер, не жалея пленки, показывает шлемы каждой из сошедшихся в схватке сторон. Простые, округлые, подобно церковным куполам, исходящие светом — у русских витязей. И мрачные, увенчанные металлическими фигурками и, главное, с огромными рогами — рыцарей ливонского ордена. Всего одна деталь, и ясно, кто есть кто. Да, нужно иметь такой меткий — эйзенштейновский! — глаз, чтобы из хаоса сражения выхватить столь красноречивую деталь. Или, что вернее, внести ее. Потому как ни у тевтонских, ни у ливонских рыцарей таких шлемов, с фигурками и рогами, не было. И вообще, древнегерманские воины, норманны, викинги и т. д. (а именно им подражали псы-рыцари), рогами себя не украшали. Рисунок на известном «гобелене из Байе» — семидесятиметровом полотне, изображающем сцены высадки Вильгельма Завоевателя в Англии и его победы при Гастингсе — тому доказательство. Шлемы у норманнов очень простые, функциональные, безо всяких излишеств, тем более без рогов: при ударе в гладкий шлем меч просто соскользнет, а при ударе в рогатый может зацепиться и свернуть «рогоносцу» шею.

Так, значит, Эйзенштейн просто выдумал их?

Нет, традиция снабжать шлемы древних и средневековых германских воинов рогами уже была, существует она и теперь (стоит только посмотреть нынешние фильмы). А придумали ее еще в середине XIX века бурши (немецкие студенты). Во времена объединения Германии, поры культа «крови и почвы» и вообще всего древнегерманского, студенты любили щеголять во всяческих псевдоисторических костюмах, частью которых являлись и шлемы с рогами — так им, возможно, казалось «круче»: дикость тоже была в моде.

А Эйзенштейн не только удачно использовал эту выдумку (и не важно, знал он или не знал, как с этими рогами обстояло на самом деле), но и блистательно развил: смотрите, какая дикость прет на Русскую землю! И даже тонко осовременил: вспомним хотя бы колыхающуюся над лесом железных рогов сомкнутую прямую ладонь из стали на шлеме одного из магистров, столь выразительно напоминающую вскинутую в фашистском приветствии руку.